Суета на улице давно стихла. И только полуденное солнце не желало усмирять свой горячий нрав и беспощадно жарило в окно. Джейк облизнул губы, думая о ящике с пивом, который он обнаружил ночью на борту катера. Из его груди вырвался короткий мечтательный вздох: сюда бы сейчас пару—тройку банок из тех запасов, пусть даже тёплых! А ещё бы чего-нибудь съедобного — есть хочется, просто сил нет.

Он отогнал от себя будоражащие мысли о еде, поднялся с койки и немного побродил по комнате. Потом шагнул к окну, в задумчивости глядя на заросшую кустами лужайку.

Какая всё-таки странная и непредсказуемая штука — судьба. Ещё позавчера вечером он был полон сил, надежд, энергии, планировал засесть за учебники и вдруг всё разом перевернулось. Будто земля разверзлась под ногами…

Он почему-то вспомнил о той изнасилованной девчонке, которую совсем недавно осуждал за легкомыслие и беспечность. Губы тронула горькая усмешка: а ведь у него с той бедняжкой почти что схожая ситуация. В обоих случаях подонки просто брали всё, что хотели. И никто ни с кем не считался.

Джейк зажмурился и в отчаянии ударил кулаком по прутьям решётки. Cволочи!

Дружище Том был прав: на все случаи жизни не убережёшься.

Когда в комнате появились Тони и Макс, он всё ещё стоял возле окна. Решительный вид парней смутил и встревожил его одновременно. Судя по всему, настало время для свидания.

Макс лениво положил руки на бёдра и многозначительно ухмыльнулся.

— Эй, дружок! — позвал он. — Иди-ка сюда! Есть работа.

— Дружок у тебя в штанах, — огрызнулся Джейк, даже не делая попытки сдвинуться с места.

Парни переглянулись и молча направились к нему. За спиной Джейка щёлкнули наручники, а потом чья-то рука грубо подтолкнула его к выходу.

Он шёл вперёд по длинному коридору. По правую и по левую руку от него, словно архангелы, неотступно вышагивали Тони и Макс. Мягкое ковровое покрытие на полу заглушало шаги.

Они миновали мозаичный холл и направились в правое крыло этажа, мимо буковых дверей по обеим сторонам коридора. Слева, за третьей или четвёртой из них, находился кабинет Леона.

Охранники привели Джейка в самый конец крыла и остановились перед последней дверью, которую Макс широко распахнул, пропуская его вперёд. Следом в комнату зашёл Тони и плотно затворил за собой дверь, оставляя Макса снаружи.

— Добро пожаловать в голубые апартаменты, — объявил он и неподвижно замер возле стены у входа.

Джейк осмотрелся. Это была светлая и очень уютная комната. Именно такой представлялась ему в далёком детстве спальня прекрасной принцессы.

Надо признать, обставлена она была с большим вкусом: два дорогих под старину кресла удачно сочетались с пушистым белым ковром на полу, ноги в котором утопали почти по самые щиколотки. На светлых, отделанных голубым бордюром стенах, висело несколько картин с изображением летних пейзажей. Окна украшали шёлковые светло-голубые шторы. По обеим углам комнаты замерли две большие фарфоровые вазы с красивым перламутрово-голубым отливом. Их выпуклые бока были расписаны нежными замысловатыми цветами и райскими птицами.

И, наконец, дополняла всё это великолепие шикарная широкая кровать в глубине комнаты. Над ней волнами свободно струилась тончайшая небесно-голубая ткань, обволакивая соблазнительное ложе подобно сказочному шатру.

Между кроватью и ближайшим к ней креслом пристроился маленький круглый столик с изящными гнутыми ножками. Почти всю его крошечную поверхность занимал поднос с бутылкой вина, парой пузатых бокалов, наполненных рубиновой жидкостью и пепельница в виде морской раковины.

Возле окна, засунув руки в карманы брюк, стоял невысокий человек лет пятидесяти. Седина слегка тронула его тёмные, не слишком густые волосы и затерялась в аккуратной ухоженной бородке, обрамлявшей бледное лицо. Строгий деловой костюм из тонкой светло-серой шерсти безукоризненно сидел на его подтянутой фигуре. Под распахнутым пиджаком виднелась кремовая рубашка и серый в полоску галстук. От незнакомца издали веяло достатком и самоуверенностью вперемешку с дорогим парфюмом.

Джейк молча смотрел на него.

Не вынимая рук из кармана, мужчина подошёл ближе.

— Ну, здравствуй, — вежливо поздоровался он. — Меня зовут Джеффри Коллинз. Тебе приходилось когда-нибудь слышать это имя?

Что-то неуловимо знакомое промелькнуло в голове Джейка, но так же быстро улетучилось.

— Нет, — сухо сказал он.

— Что ж, может, это и к лучшему, — отозвался мужчина. — А что мы стоим? Давай-ка присядем.

Он жестом указал на кровать, а сам неторопливо устроился в кресле напротив.

Джейк проигнорировал его предложение, оставшись стоять на месте. Даже сама мысль находится рядом с этим человеком была ему неприятна. Он с сожалением шевельнул скованными за спиной руками — с наручниками особо не разгуляешься.

Джеффри Коллинз, закинув ногу на ногу, терпеливо ждал.

В этот момент фигура Тони отделилась от стены. Он обхватил Джейка за плечи и подтолкнул вперёд, к кровати, заставляя сесть. Джейку пришлось подчиниться грубой силе.

Нисколько не смущаясь, Джеффри Коллинз открыто разглядывал его. Под пристальным, откровенным взором гостя Джейк чувствовал себя девицей на выданье. Он опустил глаза, лишь бы только не видеть перед собой его довольную, оценивающую физиономию.

Коллинзу надоела игра в молчанку, и он прочистил горло.

— Послушай, малыш… мы, наверное, кажемся тебе ужасными извращенцами, я угадал? — последовал неожиданный вопрос.

Джейк вскинул голову и прищурился:

— А разве это не так?

Джеффри Коллинз задумчиво потеребил пальцами свою ухоженную бородку и сделал неопределённый жест рукой.

— Видишь ли, — медленно начал он, — если разобраться, то в наших действиях нет ничего непристойного. Просто все мы люди, а у людей, как правило, есть слабости… Согласись, у каждого человека за душой имеется своя маленькая тайна, в которой он порой боится признаться даже самому себе. Кто-то проявляет чрезмерную активность к женщинам, кому-то больше нравятся мужчины, некоторые вообще предпочитают маленьких детей и подростков. Про садо-мазо я и вовсе молчу. А сколько существует разного рода маньяков! По сравнению с ними однополая любовь просто рай земной и безобидна как новорождённый младенец. Что плохого в том, если мужчина любит мужчину?..

— Вы читаете мне лекцию или пытаетесь оправдать свою ориентацию? — насмешливо прервал его Джейк.

— Ни то и ни другое, — просто отозвался Коллинз. — Я пытаюсь объяснить тебе как разнообразен наш мир и что отношения между мужчиной и женщиной — это не панацея. Они устаревают и нужны только для размножения. А ведь кто поймёт психологию мужчины лучше, чем сам мужчина?

— Никогда в жизни не слышал ничего глупее, — невольно поморщился Джейк. — Я бы в пух и прах разметал всю эту вашу гнилую теорию, но мне жаль тратить на подобную чепуху своё время. Истина не нуждается в пояснении, тогда как мерзость всегда вызывает брезгливость и отвращение. И я очень рад, что закон хоть как-то сдерживает таких, как вы.